35 лет назад впервые в истории из земли был извлечён череп сына реликтового гоминоида, или, проще говоря, снежного человека. О встречах с ним - живым - односельчане-старожилы помнят до сих пор
Места расположения могил указали жители села, которые хоронили мать и сына. Из женского захоронения (положенное в изголовье зеркальце указывало именно на прекрасный пол) извлекли резиновую калошу с отчётливым клеймом: 1888 год. Примерно в эти годы умерла Зана - снежный человек. Неужели это её скелет?
Кто оседлал Зану?
Сердце искателя колотилось в предвкушении небывалой находки - ни разу снежный человек, живой или мёртвый, не попадал в руки учёного…
Раскопки проводил Игорь Бурцев, тогда - молодой учёный, сегодня - ведущий криптозоолог России. Несколько лет он добивался права раскопать могилы в абхазском селе Тхина, где жила Зана. Ему повезло: приятель по студенческой скамье, абхаз, вернувшись из Москвы на родину, стал председателем Очамчирского райсовета. А Тхина расположена невдалеке от Очамчиры.
- Сам я не мог видеть Зану, - рассказал мне Аполлон Думава, бывший председатель сельсовета Тхины. - Она умерла за полвека до моего рождения. Но мои старшие родственники её помнили. Да и как забудешь такую соседку! Двухметрового роста, с длинными мощными руками, покрытыми шерстью, высокими, крутыми бёдрами, вызывавшими нескромные желания у местных мужиков, с отвисающими грудями, приплюснутым лбом, из-под которого пристально сверкали огромные красные глаза. Зана была «богатыркой» - играючи таскала к водяной мельнице 50-килограммовые мешки с зерном, подцепив их одной рукой.
Со слов отца, Аполлон Несторович сообщил: Зану поймали в ущелье реки Адзюбжа. На неё охотился местный помещик. Она отличалась нечеловеческой хитростью и умела исчезать за мгновение до того, как должна была оказаться в сетях. Но охотник всё же перехитрил. На поляне, куда наведывалась волосатая гостья, оставили красные мужские трусы. Пока она пробовала их надеть то через голову, то через бёдра, её и повязали.
Пленницу назвали Заной («зан» - по-грузински «чёрный») и поселили в яме, обнесённой частоколом из заострённых брёвен. Она рычала, кидалась в донимавших её детей палками и комьями земли. И лишь через несколько лет, когда Зану немного приручили, её переселили в пацху - плетёный шалаш. Спала она на земле, выкопав себе углубление. Ела руками, так и не освоив миску с ложкой. Ходила голой. Разговаривать не научилась, хотя на своё имя откликалась. Зана умела стягивать сапоги с ног своего хозяина Эдги Генабы, которому досталась после двух передариваний. И ещё мастерски подражала скрипу калитки, после чего по-детски радостно смеялась.
Вокруг Заны жили далеко не ангелы. Местные жители поили её вином, «девушка» быстро хмелела, после чего проявляла мощную сексуальность. Любители побаловаться с чудовищем всегда находились. Говорят, в ходе пьяных оргий Эдги Генаба учреждал приз для того, кто «оседлает» Зану. И призы не оставались без хозяев.
Родив первенца, Зана потащила его к источнику и промывала в ледяной воде. Младенец скончался. Такая же участь постигла второго её ребёнка. После чего жители Тхины догадались тотчас после родов отобрать новорождённого у незадачливой мамаши. Так дети начали выживать. Всего их выросло четверо - две дочери и два сына. Кто мог считаться их отцами, не знали. Много лет спустя, накануне переписи населения, детей приписали Камшишу Сабекиа, который имел неосторожность признаться, что до свадьбы не раз «играл» с Заной.
Полуснежный Хвит
Лучше всего односельчане запомнили Хвита. Двухметровый гигант с пепельно-серой, как у матери, кожей, густыми курчавыми волосами и пухлыми «вывернутыми» губами, он прожил в Тхине почти всю жизнь и умер в 1954 году, немного не дожив до 70. Аполлон Думава хорошо его помнит. Хвит, как и его матушка, не любил детей - наглых, вечно лазавших в его сад за виноградом и грушами. Однажды Хвит повздорил с родственником и набросился на него. Защищаясь, противник пустил в ход мотыгу и рассёк Хвиту правую руку вдоль локтя. Её пришлось ампутировать. Аполлон Несторович вспоминает, как этот недюжинной силы человек вспахивал свой участок, наваливаясь на плуг одной левой рукой.
Хвит был именно человеком: разговаривал, дважды женился, оставил потомство - двух дочерей и сына.
В абхазском городе Ткуарчал я искал Раису Хвитовну Сабекиа. Мне не повезло: в прошлом году её убило током. Встретившись с её сыном Робертом Какубавой, я попросил разрешения переснять фотографии из семейного альбома.
Лица Хвита и его сестры наследуют черты Заны. У старшей дочери Хвита Татьяны лишь глубокие глазницы выдают родство с бабушкой. А вот Раиса и её брат Шалико - бесспорные дети Хвита: те же мощные нижние челюсти, выпирающие скулы, пухлые губы, тёмная кожа.
Игорь Бурцев за три десятилетия разыскал почти всех потомков Заны. Но главной целью учёного было найти саму Зану, вернее, её скелет и череп, а также останки Хвита.
Однажды, 35 лет назад, на кладбище села Тхина он уже выкопал женский череп. Но антропологический анализ неумолимо свидетельствовал: этот череп принадлежал негритянке, неизвестно какими перипетиями судьбы занесённой на Кавказ, но - человеку.
А вот череп Хвита, который мы вместе с Бурцевым долго вертели в руках, лишь отчасти человеческий.
О Хвите и тайнах его черепа читайте в следующем номере «АиФ».
Источник: aif
|
